Книги, главы из книг для написания диплома, курсовой работы, реферата по предмету Юриспруденция: Курс уголовного права. Том 3. Особенная часть - Глава I. Понятие, предмет, система, значение и структура Особенной части российского уголовного законодательства -"Электив"

Глава I. Понятие, предмет, система, значение и структура Особенной части российского уголовного законодательства

_ 1. Понятие и предмет Особенной части уголовного законодательства

Особенная часть уголовного права как учебная и научная дисциплина включает в себя, во-первых, систему норм о конкретных преступлениях, во-вторых, историю развития уголовного права, в-третьих, сравнительный анализ отечественного и зарубежного права, в-четвертых, анализ судебной практики*(1). В предлагаемой читателю главе речь будет идти только о системе Особенной части уголовного законодательства. Особенная часть уголовного законодательства представляет собой систему норм, регламентирующих ответственность за конкретные преступления. Современное законодательство согласно ч. 1 ст. 2 УК РФ - это Особенная часть Уголовного кодекса РФ 1996 г. В ряде зарубежных государств помимо кодифицированной Особенной части действует и некодифицированное уголовное законодательство.

В диспозициях норм Особенной части Уголовного кодекса составы преступлений (убийства, кражи, подлоги и т.д.) описываются лишь посредством указания на специфические для данного состава преступления признаки. Более всего эта специфика заключается в объективных элементах состава, и поэтому она представлена в нормах Особенной части Кодекса наиболее подробно. Формы вины называются, но не раскрываются, ибо их содержание раскрыто в Общей части Кодекса применительно ко всем составам преступлений. Конечно, можно было бы содержание форм вины конкретизировать в диспозициях составов преступлений, но тогда нормы оказались бы неоправданно громоздкими. При достаточно четком описании объективной стороны состава, а также мотивов и целей преступления отсутствует необходимость в законодательных формулировках содержания вины. При этом в диспозициях нормы указывается умысел в обобщенном виде, т.е. без разделения его на прямой и косвенный, в чем нет необходимости ввиду близости этих форм умысла. По этой же причине законодатель не делит в составах неосторожную форму вины на легкомыслие и небрежность.

Другое дело - различение умысла и неосторожности. Оно означает размежевание преступлений по характеру их общественной опасности с соответствующим выходом на размеры санкций. Например, за квалифицированный состав умышленного убийства по ч. 2 ст. 105 установлена санкция в виде лишения свободы на срок от восьми до двадцати лет либо смертная казнь или пожизненное лишение свободы. За неосторожное убийство, названное в новом Уголовном кодексе "причинение смерти по неосторожности", предусмотрена санкция до трех лет лишения свободы, а при квалифицированном составе - до пяти лет.

Составы преступлений описываются в диспозициях статей Уголовного кодекса, их частях и пунктах.

Регламентация ответственности в Особенной части Кодекса производится также в санкциях статей и их частей. В них указываются определенный вид и размер наказания за конкретный состав преступления. Размер наказания - основного и дополнительного - как правило, предельно конкретизирован, например, лишение свободы от двух до пяти лет, или исправительные работы от одного года до двух лет, или штраф в размере от 200 до 500 минимальных размеров оплаты труда (на практике употребляют аббревиатуру МРОТ). И только дополнительные наказания, согласно ч. 3 ст. 45, ч. 3 и ч. 4 ст. 47 УК, в виде лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, лишения специального, воинского или почетного звания, классного чина и государственных наград могут назначаться судом самостоятельно и в санкциях не указываются.

Различные функции регламентации уголовной ответственности выполняют и примечания к ряду норм Особенной части Кодекса. В большинстве примечаний первая функция фиксирует условия освобождения от уголовной ответственности и наказания вследствие деятельного раскаяния в так называемых поощрительных нормах. Количество условий в примечаниях также неодинаково, при этом они не совпадают часто с понятием "деятельное раскаяние", данным в Общей части (ч. I ст. 78 УК). К примеру, примечание к ст. 205 УК "Терроризм" предусматривает освобождение от уголовной ответственности лица, которое участвовало только в подготовке акта терроризма, если оно своевременным предупреждением органов власти или иным способом способствовало предотвращению акта терроризма. Деятельное раскаяние лица, незаконно изготовившего оружие, по примечанию к ст. 223 УК предполагает меньше условий, чем при терроризме: достаточно добровольно сдать незаконно изготовленное оружие, и лицо освобождается от уголовной ответственности.

Другая функция примечаний к статьям Уголовного кодекса - толковательная. Они раскрывают определенные признаки тех или иных элементов составов преступлений. Прежде всего это относится к размерам материального ущерба от преступлений. В кодексе фактически во всех случаях, где ущерб может быть измерен в денежном выражении, он законодателем указывается. Так, в примечании 2 к ст. 158 УК определен размер крупного ущерба кражи, мошенничества, присвоения и растраты, грабежа, разбоя и вымогательства - стоимость имущества, в 500 раз превышающая минимальный размер оплаты труда.

В некоторых диспозициях норм со специальным субъектом в примечаниях раскрываются признаки таковых. Например, примечание 1 к ст. 285 УК содержит описание признаков должностного лица, примечание 2 - должностного лица, занимающего государственные должности Российской Федерации, примечание 3 - лица, занимающего государственные должности субъектов Федерации.

Только одно примечание - примечание 1 к ст. 158 УК описывает не отдельные элементы хищения, а в целом хищение чужого имущества.

В ряде зарубежных уголовных кодексов в нормах, которыми начинаются соответствующие главы, значительно больше общих понятий преступлений. Примером может служить французский Уголовный кодекс 1992 г. Так, книга IV "О посягательствах на основополагающие интересы нации, государства и общественного порядка" начинается с нормы, в которой определяется, что такое "основы национальной безопасности", а ст. 222-22, открывающая отдел "О сексуальной агрессии", содержит дефиницию такой агрессии.

В Уголовном кодексе РФ подобных общедефинитивных норм две - названное примечание*(2) к ст. 158 и ст. 331 "Понятие преступлений против военной службы".

Уголовный кодекс РСФСР 1922 г. также предлагал удачное общее определение преступлений против порядка управления. Ст. 74 гласила: "Преступлением против порядка управления признается всякое деяние, направленное к нарушению правильного функционирования подчиненных органов управления или народного хозяйства, сопряженное с сопротивлением или неповиновением законам Советской власти, с препятствием деятельности ее органов или иными действиями, вызывающими ослабление силы и авторитета власти".

При разработке проектов кодекса предполагалось увеличить количество общедефинитивных норм. Вносятся такие предложения и в настоящее время. В целом, конечно, правильные предложения не были реализованы по "простой" причине - отсутствие единодушия у разработчиков и уголовно-правовой теории в содержании подобных общих понятий. И общие нормы УК Франции, и общее понятие хищения в УК РФ не бесспорны, а дискуссионные предложения не могли вноситься в текст закона, тем более уголовного. Так, примечание 1 к ст. 158 гласит: "Под хищением в статьях настоящего Кодекса понимаются совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездное изъятие и(или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества". Такое определение не охватывает разбоя как формы хищения, ибо состав разбоя оканчивается в момент нападения на потерпевшего с целью изъятия его имущества, а само изъятие находится за пределами состава разбойного нападения (см. ст. 162 УК). По тем же основаниям под понятие "хищение" не подпадает вымогательство, состав которого оканчивается с момента требования передачи чужого имущества или права на таковое или совершения других действий имущественного характера под угрозой применения насилия либо уничтожения или повреждения чужого имущества или шантажа (ст. 163 УК). В ст. 221 УК законодатель разделяет хищение и вымогательство, говоря "хищение либо вымогательство ядерных материалов или радиоактивных веществ". Точно так же законодатель говорит и в ст. 226 УК "Хищение либо вымогательство оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств".

Излишним представляется выделение в качестве самостоятельного признака хищения его "противозаконности". "Законного" хищения не бывает. Общепризнанно в теории уголовного права, по крайней мере, советского и российского, что противоправность не является признаком состава преступления. Кроме того, она не содержит какой-либо специфики, ибо все без исключения преступления противоправны.

Примечание 2 к ст. 201 УК определяет условия привлечения к уголовной ответственности. В нем сказано, что если деяние, предусмотренное настоящей статьей либо иными статьями настоящей главы, причинило вред интересам исключительно коммерческой организации, не являющейся государственным или муниципальным предприятием, уголовное преследование осуществляется по заявлению этой организации или с ее согласия.

Наличие данного примечания в Кодексе противоречит конституционному и уголовно-правовому принципу равенства всех перед законом и судом и не согласуется с понятием преступления. Кроме того, это норма не материального, а процессуального уголовного права. Порядок возбуждения уголовного преследования регулируется уголовно-процессуальным кодексом. Особый порядок возбуждения уголовных дел имеет место и по другим преступлениям, например, об изнасиловании, клевете, оскорблении без квалифицирующих признаков. Он также предусмотрен в УПК. Наконец, примечание 2 к ст. 201 УК не согласуется с примечанием 3 к той же статье, в котором говорится об общих основаниях уголовного преследования, если деяние, предусмотренное гл. 23 УК, причиняет вред интересам других организаций, а также интересам граждан, общества или государства. Всякое преступление общественно опасно, т.е. причиняет вред личности, обществу или государству. На практике примечание 2 к ст. 201 УК приводит нередко к безнаказанности частных предпринимателей за злоупотребление служебными полномочиями и халатность.

В примечании к ст. 308 УК оговорены условия непривлечения к уголовной ответственности: "Лицо не подлежит уголовной ответственности за отказ от дачи показаний против себя самого, своего супруга или своих близких родственников".

В диспозициях норм Особенной части Уголовного кодекса составы преступлений формулируются, за редким исключением, в описательном виде. Что такое убийство, кража, получение взятки и т.д., описывается в диспозициях статей достаточно четко.

Другим бесспорным достоинством конструкции диспозиций норм Особенной части Кодекса является тщательная дифференциация составов соответствующих преступлений по степени их общественной опасности. В подавляющем числе норм составы преступлений подразделяются на основные и квалифицированные, во многих случаях - на основные, квалифицированные и особо квалифицированные*(3). Привилегированные составы выделены в самостоятельные нормы, и в них часто указываются квалифицированные составы. Иллюстрацией могут служить нормы об убийстве. В ч. 1 ст. 105 УК ее диспозиция описывает в простом составе общее понятие убийства как умышленное причинение смерти другому человеку. Часть 2 предусматривает квалифицированный состав убийства с двадцатью семью квалифицирующими элементами, признаки которых описаны в 13 буквенных обозначениях от "а" до "и".

Привилегированные составы убийства предусмотрены в ст. 106 УК "Убийство матерью новорожденного ребенка" и в ст. 108 "Убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление". При этом и в привилегированном составе аффективного убийства законодатель обоснованно выделил квалифицированный состав.

Новый Уголовный кодекс отказался и от конструкции норм с административной преюдицией, т.е. от уголовной наказуемости деяний после применения за одноразовое их совершение административного взыскания. В научной литературе отмечалось, что административные проступки и преступления различаются качественно, а не количественно. Преступления - это общественно опасные деяния. Административные проступки также носят антиобщественный характер, но свойством криминальной общественной опасности не обладают. Количество непреступных правонарушений не может перерасти в качество преступлений, как сто кошек не могут приобрести качество тигра*(4).

В Уголовном кодексе 1960 г. было немало норм с административной преюдицией. Они способствовали усилению репрессивности Кодекса, распространяя сферу уголовных санкций на административные проступки и позволяя на практике манипулировать с преследованием таких "преступлений-непреступлений".

Нормы с административной преюдицией - сугубо отечественного происхождения, поскольку в зарубежных кодексах их не найти. Без труда отыскиваются и их исторические корни. Уголовно-правовые нормы с административной преюдицией начинались с явного смешения преступлений и административных проступков. В 1920-х гг. в Уголовном кодексе стали появляться статьи, в которых в одной части предусматривалось уголовное наказание, а в другой говорилось об административном правонарушении с соответствующей административной санкцией. При этом термин "карается" употреблялся применительно как к уголовному наказанию, так и к административному взысканию. Впервые за повторное административное правонарушение уголовная ответственность была установлена декретом ВЦИК и СНК от 15 декабря 1924 г. об изменении ст. 139а УК "Об акцизных нарушениях"*(5).

Не знает новый Уголовный кодекс РФ и норм с дисциплинарной преюдицией, согласно которой признаются преступлениями деяния, за совершение которых лицо ранее привлекалось к дисциплинарной ответственности. Таких норм с дисциплинарной преюдицией более всего в Уголовных кодексах РСФСР 1926 и 1960 гг. в главе "О воинских преступлениях". По ряду норм этой главы допускалась при смягчающих обстоятельствах по волеизъявлению вышестоящего начальника, а не суда, дисциплинарная ответственность, а не уголовная. Принципам законности, равенства и справедливости, понятию преступления такие позиции законодателя не отвечали.

Отсутствуют такого рода нормы и в новых уголовных кодексах государств СНГ. Исключение составляет Уголовный кодекс Республики Беларусь, который в небольшом объеме, но сохранил административную преюдицию. Например, ч. 1 ст. 256 УК гласит: "Скупка на предприятиях или в организациях государственной торговли и потребительской кооперации республики Беларусь товаров, предназначенных для розничной продажи населению, и перепродажи таких товаров с целью наживы (спекуляция), совершенные в течение года после наложения административного взыскания за спекуляцию - наказываются..."*(6)

В Уголовном кодексе РФ содержится немало бланкетных норм, в которых названы, но не описаны многочисленные признаки элементов, как правило, объективной стороны составов преступлений. Чаще всего таковыми выступают предметы или способы деяния. Для их понимания следует обращаться к нормам других кодексов или иным нормативным актам*(7). Бланкетные нормы являются полностью уголовно-правовыми. Ни о какой "смешанной" противоправности, как иногда утверждается в научной литературе, речь не идет.

Количество бланкетных норм в Особенной части неуклонно увеличивается вследствие возрастания злоупотреблений достижениями научно-технического прогресса, экологических загрязнений, манипуляции рыночными отношениями и т.д. Соответствующие признаки элементов составов раскрываются в нормах гражданского, административного, таможенного, финансового и других отраслей права. Например, признаки оружия подробно описаны в Федеральном законе "Об оружии", понятие "банкротство" - в Федеральном законе "О несостоятельности (банкротстве)", предпринимательство - в Гражданском кодексе и т.д.

Законодательная практика принятия систематизированных и специализированных кодексов, позволяющая соединить воедино множество ведомственных инструкций и правовых актов, заслуживает одобрения. Новыми, к примеру, являются Таможенный кодекс, Налоговый кодекс, Бюджетный кодекс. Они упорядочили применение соответствующих бланкетных статей Уголовного кодекса. применение уголовно-правовых норм о преступлениях в сфере экономической деятельности особенно сложно ввиду их многообразия и новизны. Сопряжение с многочисленными предпринимательскими, финансовыми, налоговыми нормами здесь особенно масштабно. Своеобразна, сложна и также нова бланкетность норм о преступлениях против мира и безопасности человечества. Эти нормы Особенной части Уголовного кодекса формируются в соответствии с международным уголовным законодательством, но с учетом внутригосударственного законодательства. Они не могут противоречить международным договорам Российской Федерации, ратифицированным парламентом и вступившим в силу.

Регламентация все увеличивающегося числа бланкетных уголовно-правовых норм в зарубежном законодательстве осуществляется иначе, нежели в России и странах СНГ. В строгом соответствии с принципом законности в России и других странах СНГ все уголовно-правовые нормы собраны и систематизированы в единых уголовных кодексах. "Новые законы, предусматривающие уголовную ответственность, - гласит ч. 1 ст. 1 УК РФ, - подлежат включению в настоящий Кодекс". Как отмечалось в томе 1 настоящего курса, кроме кодифицированного Уголовного кодекса в Российской Федерации нет вне его функционирующих норм. В зарубежных системах помимо кодексов действуют военное уголовное право, административно-уголовные и уголовно-правовые нормы, находящиеся в законах, например, об охране окружающей природы, о земле, о несовершеннолетних, об атомной энергии. Там весьма условно законодатель подразделил уголовное право на кодифицированное и дополнительное (некодифицированное). Сколько в последнем находится уголовно-правовых норм, не знает никто. Потребность в некодифицированном законодательстве объясняют невозможностью, якобы, охватить и описать все специальные признаки бланкетных норм Кодекса.

Российское уголовное законодательство решает проблему бланкетных норм Особенной части Кодекса введением в диспозиции норм криминообразующих признаков: ущерба, способа совершения деяния, мотивов и целей преступления, специального субъекта, группы. Их наличие позволяет отграничить уголовное законодательство от неуголовного. За информацией о признаках отдельных элементов составов надлежит обращаться к соответствующему специальному законодательству.

Иногда, правда, возникают коллизии. Если неуголовное законодательство не имеет статуса федерального закона, решить их проще: примат за Кодексом. Однако в случае равноценности законов, например уголовного и гражданского кодексов, верховенство установить непросто. Такая коллизия, в частности, возникла между Уголовным и Гражданским кодексами в определении взяточничества по первому и дарения по второму. Последний (см. ст. 575) допускает дарение обычных подарков, стоимость которых не превышает пяти минимальных размеров оплаты труда. Уголовный кодекс в норме о взяточничестве указывает крупный размер взятки, но не определяет "средний" или "небольшой". Имеются коллизии между Кодексом и международными правилами в отношении понятия "незаконный оборот наркотических средств", в отношении перечня последних и их крупных и особо крупных размеров, влияющих на уголовную ответственность. Представляется, что все сугубо уголовно-правовые отношения должны регулироваться уголовным законодательством.

В Уголовном кодексе РФ отсутствует глава о толковании терминов. Толкование терминов дают Уголовные кодексы республики Узбекистан 1994 г. и Республики Беларусь. Содержащийся в конце узбекского кодекса раздел восьмой "Правовое значение терминов" предлагает поглавное толкование 45 терминов от "бездействия" до "хозяйствующий субъект". Такой подход следует признать успехом узбекских разработчиков. Раздел достаточно удачен и избавил текст Кодекса от толковательных примечаний, которыми пестрит Уголовный кодекс РФ.

Примечания к нормам - не лучший технико-законодательный прием. Уголовный кодекс Республики Беларусь толковательные примечания помещает и к конкретным статьям, и в начале ряда глав. Например, в примечании к гл. 24 "Преступления против собственности" даются понятия хищения, его повторности, значительного размера, деятельного раскаяния и т.д. Примечание к гл. 26 "Преступления против экологической безопасности и природной среды" содержит понятия данных преступлений и их крупных размеров. Кроме того, в ст. 14 белорусского Кодекса имеется толкование таких терминов, как "близкие родственники", "должностное лицо", "малолетние, корыстные и хулиганские побуждения" и др. Тем самым Кодекс реализовал требование п. 2 ст. 3, где сказано: "Нормы Кодекса подлежат строгому толкованию".

В зарубежных кодексах глава о толковании терминов нередко присутствует, хотя полнотой не отличается. К примеру, старейший европейский Уголовный кодекс Германии 1871 г. содержит главу вторую "Объяснение терминов". В ней два параграфа - _ 1 "Понятие лиц и вещей" и 2 "Преступления и проступки". Последний параграф явно к терминам отнести нельзя: норма о понятии преступления должна стоять в числе первых статей любого кодекса. Новые Уголовные кодексы Франции, Испании, Польши, хотя и не содержат общего понятия преступления, но нормы о категоризации уголовно наказуемых деяний ставят на первое место.

Значимой законодательной новацией федерального нормотворчества последнего времени является то, что законы начинаются со статьи о толковании используемых в них понятий. Так, Федеральный закон от 17 июля 1999 г. "Об основах охраны труда в Российской Федерации"*(8) в ст. 1 разъясняет такие основные понятия, как "охрана труда", "условия труда", "вредный производственный фактор", "опасный производственный фактор", "безопасные условия труда" и др. Понятно, что такие легальные толкования специальных понятий и терминов оказывают бесценную помощью в толковании и применении бланкетных норм, таких, например, как: "Нарушение правил охраны труда" (ст. 143 УК), "Необоснованный отказ в приеме на работу или необоснованное увольнение беременной женщины или женщины, имеющей детей в возрасте до трех лет" (ст. 145 УК), "Нарушение правил безопасности при ведении горных, строительных или иных работ" (ст. 216 УК), "Нарушение правил безопасности на взрывоопасных объектах" (ст. 217 УК).

При разработке проектов Уголовного кодекса РФ предлагалось ввести главу о толковании терминов. Однако достичь единогласия в том, сколько терминов следует толковать и каким образом, не удалось. Поэтому разработчики пока отказались от этой цели. Сопоставление многочисленных комментариев Кодекса подтверждает обоснованность такого решения. Однако в перспективе главу о толковании терминов в Кодекс вносить придется. На сегодня же легальное толкование дается в нескольких примечаниях. Так, примечание 1 к ст. 201 УК разъясняет признаки специального субъекта - лица, выполняющего управленческие функции в коммерческой или иной организации. Примечание к ст. 264 УК разъясняет, что следует понимать под другими механическими транспортными средствами. Примечание 1 к ст. 285 УК содержит дефиницию должностного лица. Эти толковательные примечания и описательные диспозиции большинства уголовно-правовых норм в немалой степени восполняют пробел, связанный с отсутствием в Кодексе главы о толковании терминов.

Итак, регламентация уголовно-правовых норм в Особенной части Уголовного кодекса РФ достаточно многофункциональна. Общим достоинством его норм является их дефинитивность. Она достигается посредством по преимуществу описательных диспозиций статей, предельного сокращения полисемичности (многозначности) терминов и стилистических погрешностей, системности и логичности. Конечно, юридико-технического совершенства Кодекса достичь не удалось. Только одна иллюстрация. В нормах о добровольном отказе и деятельном раскаянии употребляется выражение "если в его действиях не содержится иного состава преступления". Эта фраза излишня и в норме о добровольном отказе (см. ч. 3 ст. 31 УК), и в нормах о деятельном раскаянии. Наличие состава, согласно ст. 8 УК, является общим основанием уголовной ответственности для всех без исключения преступлений. На практике (что не было спрогнозировано проектантами) она привела к тому, что деятельно раскаявшиеся лица при наличии всех условий освобождения от уголовной ответственности за совершенное ими преступление не освобождались, если имела место совокупность преступления, от которого лицо отказалось, и какого-то другого преступления. Например, если лицо, незаконно хранившее огнестрельное оружие (ст. 223 УК), добровольно его сдает в милицию, а там установят, что до этого оно совершило кражу у гражданина паспорта (см. п. 2 ст. 325 УК), то на него некоторые правоохранители не распространяют действие примечания к ст. 223 УК, что неверно. Учтя это, законодатель при внесении изменений в ст. 198 в виде дополнения ее примечанием 2 оговорки "если не содержит иного состава преступления", обоснованно не сделал. Сказано, что лицо, впервые совершившее уклонение от уплаты таможенных платежей или налогов, освобождается от уголовной ответственности "если оно способствовало раскрытию преступления и полностью возместило причиненный ущерб". Или другой пример. Он касается признаков таких субъектов преступлений, как граждане. Термин "гражданин" правомерно употреблять в значении гражданин Российской Федерации или иного государства. Именно так ст. 12, 13, 275 УК различают граждан РФ, лиц без гражданства, иностранных граждан. Когда же в тексте Кодекса говорится о гражданине без этих уточнений, то применение данного термина порождает проблемы. Если субъект общий, имеется в виду российский гражданин, в отличие от иностранного, то для его обозначения употребляется термин "лицо". Так надлежит и писать, как это сделано в норме о государственной измене (см. ст. 275 УК). Поэтому при внесении изменений в ст. 198 УК об уклонении от уплаты налогов слово "гражданин" было заменено на "физическое лицо".

Уместно заметить, что и потерпевший от преступления в Кодексе нередко называется "лицом". Тем самым создается терминологическая омонимия, когда в одно слово законодатель вкладывает диаметрально противоположное содержание: "лицо" - субъект преступления и "лицо" - потерпевший от преступления.

Диспозиции уголовно-правовых норм, регламентируемых Особенной частью Кодекса, включают не только текст статей, но и заголовки статей, глав и разделов.

Итак, предмет Особенной части Уголовного кодекса РФ - это система уголовно-правовых норм, диспозиции которых описывают конкретные составы преступлений и санкции с конкретными видами и размерами наказаний за них, с толковательными примечаниями к нормам, а также структурирование Особенной части по разделам, главам и статьям.

Неточно полагать, что предметом Особенной части являются не нормы, а преступления и их составы. Например, в одном из учебников "под системой Особенной части уголовного права понимается группировка составов преступлений". Правда, повод для заблуждений на этот счет дает сам Кодекс, озаглавливая разделы, главы и статьи как "преступления". Например, раздел VII именуется "Преступления против личности". Заголовки статей также гласят "убийство", "доведение до самоубийства" и т.п. поэтому более правильно с точки зрения законодательной техники употреблять выражение "о преступлениях против личности" и т.д. Например, Уголовный кодекс Испании формулирует заголовки главы "О..." тех или иных преступлениях. Так, гл. III называется "О вымогательстве", гл. IV "О краже и угоне средств передвижения", гл. V "О насильственном присвоении" и т.д.

Российское уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. в редакции 1885 г. также употребляло оборот "О преступлениях". Например, раздел первый называется: "О преступлениях, проступках и наказаниях вообще"; глава вторая раздела второго - "О бунте против власти верховной и о государственной измене".

Уголовный кодекс РСФСР 1960 г. в Общей части тоже употреблял такую формулировку. Например, глава третья называлась "О преступлении", глава четвертая - "О наказании", глава пятая - "О назначении наказания и об освобождении от наказания", глава шестая - "О принудительных мерах медицинского и воспитательного характера".

_ 2. Система и значение Особенной части уголовного законодательства

Под системой Особенной части Уголовного кодекса принято понимать ее структуру, т.е. последовательность расположения разделов и глав (подсистем) и норм внутри глав. Структурирование системы Особенной части имеет не только прикладной, юридико-технический поисковый смысл, подобный алфавитно-предметному указателю статей Уголовного кодекса, но и показывает иерархию охраняемых им социальных ценностей (благ, объектов), осуществляет взаимосвязь разделов, глав, статей внутри системы и вне ее с другими системами законодательства.

Во всякой систематизации (структурировании, классификации) решающим условием ее непротиворечивости служит соблюдение правила единства основания деления на подсистемы. Таким критерием в Уголовных кодексах 1922, 1926, 1960 и 1996 гг. выступают объект уголовно-правовой охраны и одновременно объект преступления. В законодательстве, теории и на практике используются такие понятия, как "правовое благо", "правоотношение", "общественные отношения", "интересы" т.д. Термин "объект" в Кодексе обычно не называется. Наиболее общая характеристика объектов преступлений, содержащихся в УК 1996 г., - "охраняемые настоящим Кодексом интересы" или "личность, общество и государство" (например, ч. 2 ст. 14). Употребляются термины "законные интересы граждан" (см., например, ст. 136 или 137), "интересы потерпевшего" (например, ст. 179).

Иерархия разделов, глав и статей кодексов устанавливается в зависимости от ценности правоохраняемых интересов (родовых объектов) для соответствующего государства.

Охраняемые уголовными кодексами интересы (объекты) - это правоотношения в тех или иных сферах жизнедеятельности личности, функционирования общества и государства. Они подразделяются на родовые и непосредственные. Родовой объект включает родственные по содержанию правоотношения, которым причиняется вред (ущерб, общественно опасные последствия) сходными по характеру общественной опасности преступлениями. Родовые объекты описываются законодателем в заголовках разделов, видовые - в заголовках глав Особенной части. Непосредственные объекты - обязательные элементы составов. Их содержание, как правило, раскрывается в заголовках статей Кодекса.

Исторически на первое место в системе глав кодексы всегда ставили интересы глав государства, государственный строй, религию. Так было в древнейших законах Хаммурапи и Ману, в Русской Правде, в российском Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г., Уголовном кодексе Франции 1810 г., действующем Уголовном кодексе Германии 1871 г.

Новейшие уголовные кодексы существенно изменили иерархию правоохраняемых ценностей. На первое место вынесены разделы и главы о преступлениях против мира и безопасности человечества и преступления против личности.

В уголовных кодексах 1922, 1926 и 1960 гг. Особенная часть открывалась главами о государственных (контрреволюционных) преступлениях. В Кодексе 1960 г. эта глава подразделялась на две части: "Особо опасные государственные преступления" (измена Родине, шпионаж и пр.) и "Иные государственные преступления" (разглашение государственной тайны, нарушение правил безопасности движения и эксплуатации транспорта и др.). Такая классификация государственных преступлений отступала от критерия дифференциации родовых объектов и родственных по характеру общественной опасности преступлений. Родовой объект государственных преступлений - безопасность государства, его суверенитет и неприкосновенность. В числе иных государственных преступлений оказались статьи даже о неосторожных деяниях, причиняющих ущерб безопасности не государства, а движения железнодорожного, водного и воздушного транспорта. Другие транспортные преступления обоснованно помещались в главе о преступлениях против общественной безопасности. После принятия Закона об уголовной ответственности за государственные преступления 1958 г. такая классификация постоянно критиковалась в научной литературе.

На втором месте находилась глава о преступлениях против социалистической собственности, на третьем - о преступлениях против личности. Кодекс традиционно завершала глава о воинских преступлениях.

С переходом к рыночным отношениям с их многообразием форм собственности, идеологий и политических воззрений, закрепленных Конституцией РФ 1993 г., неизбежны были изменения в системе Особенной части и статьях Кодекса. Главу вторую исключили, а ее нормы объединили с нормами главы о преступлениях против личной собственности граждан, которая стала называться "Преступления против собственности". Уголовный кодекс 1922 г., действовавший во время нэпа, также не различал формы собственности. Соответствующая глава называлась "Имущественные преступления".

Наиболее существенным изменениям подверглась глава о хозяйственных преступлениях. Из нее с 1991 г. по 1995 г. были исключены нормы, не отвечавшие экономическим и политическим реформам: о спекуляции, частнопредпринимательской деятельности, коммерческом посредничестве и др.

Особенная часть Уголовного кодекса РФ, как всякая система, представляет собой целостное единство множества элементов, структурированных на подсистемы разной величины. В свою очередь, Особенная часть является одной из двух подсистем Кодекса, его Общей и Особенной частей.

Система действующей Особенной части структурируется на 6 подсистем - разделов. В Кодексе РСФСР 1960 г. разделы отсутствовали; нормы были объединены в более мелкие подсистемы - главы. В Особенной части нового российского Кодекса 19 глав. Элементами всех их выступают уголовно-правовые нормы. На 1 июня 2001 г. их насчитывается 260. Это число не совпадает с номером последней ст. 360, поскольку Особенная часть начинается со ст. 105. К тому же после вступления в силу Кодекса дополнительные статьи получают обозначения действующей статьи с указанием порядкового номера дополнения. Например, статья "Прекращение или ограничение подачи электрической энергии либо отключение от других источников жизнеобеспечения", внесенная в Кодекс Федеральным законом от 27 мая 1998 г., получила порядковый номер 215.1*(9).

Критерием систематизации норм, глав, разделов Особенной части выступают правоохраняемые объекты. Иногда авторы добавляют к объектам и специальных субъектов, например должностных лиц и военнослужащих. Так, в одном из учебников читаем: "Под системой Особенной части уголовного права понимается группировка составов преступлений по признаку родового объекта, а в некоторых случаях также и по признаку субъекта преступления, например, преступления против военной службы"*(10). Однако с этим нельзя согласиться. Статус самих специальных субъектов определяют объекты преступлений, как и специфику других элементов составов. Так, ст. 331 УК "Понятие преступлений против военной службы" признает объектом охраны и преступления против "установленного порядка прохождения военной службы". В силу этого субъектом их оказываются военнослужащие, проходящие военную службу по призыву или по контракту, а также находящиеся в запасе граждане во время прохождения ими военных сборов. Именно объект преступлений против военной службы определяет круг их субъектов. Аналогичное положение в главах о преступлениях против интересов службы в коммерческих и иных организациях (гл. 23 УК), о преступлениях против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления (гл. 30 УК), о преступлениях против правосудия (гл. 31 УК).

Основные признаки структуры Особенной части Уголовного кодекса - это критерии группировки норм и их последовательность. В прежних Уголовных кодексах 1922, 1926 и 1960 гг., Особенные части которых систематизировали нормы только по главам, была принята дифференциация объектов преступлений и уголовно-правовой охраны на три вида - общий, родовой и непосредственный. Общий объект - это сфера правоотношений, охраняемых Особенной частью в целом от всех преступлений. Родовой объект - подсистема родственных по содержанию правоотношений, охраняемых Кодексом, от родственных по характеру общественной опасности преступлений. Непосредственный объект - объект конкретного преступления. И сейчас можно встретить в учебниках традиционное трехчленное деление объектов, в котором родовой объект выполняет функцию критерия систематизации Особенной части на разделы и главы.

Появление в Уголовном кодексе РФ нового структурного подразделения - разделов ставит вопрос об уточнении прежнего трехчленного деления объектов правоохраны и преступлений. Авторы одного из учебников предлагают выделять "надгрупповой, интегрированный", условно обозначаемый как комплексный, объект. "Он соответствует всем составам преступлений, сконцентрированных и расположенных в самостоятельных разделах Особенной части УК РФ"*(11). Родовой объект (групповой, специальный) соответствует составам преступлений, объединенных в той или иной обособленной главе Особенной части. Видовой объект (подгрупповой) соответствует отдельному виду однородных преступлений, например, - убийствам, всем видам хищений. Непосредственный (конкретный) объект - индивидуально определенное общественное отношение, нарушаемое отдельным преступлением, совершенным в такое-то время, в таком-то месте и при определенных обстоятельствах.

Новаторский подход очевиден. Но критерии предложенной четырехзвенной дифференциации объектов правоохраны и преступлений все-таки нуждаются в уточнениях.

В курсе уголовного права коллектив кафедры уголовного права и криминологии МГУ предлагает различать общий, родовой, видовой и непосредственный объекты*(12). Общий объект охватывает объекты всех и каждого преступления. Это объекты всей системы охраняемых Особенной частью Уголовного кодекса интересов. Наиболее обобщенную характеристику объектам дает Кодекс РФ, говоря об "охраняемых законом интересах" (см. например, ст. 37 или 39 УК).

Родовой объект объединяет подсистему однородных сходных интересов, которым причиняют ущерб также родственные по характеру общественной опасности преступления. При этом степень общественной опасности деяний может быть различной. Родовой объект выполняет функцию основания подразделения общего объекта на объекты крупных подсистем - блоков, родовые объекты которых выступают критериями структурирования Особенной части на разделы. Количество родовых объектов превышает количество разделов, ибо некоторые из них объединяют два родовых объекта. Так, раздел IX УК РФ в заголовке называет два родовых объекта: общественную безопасность и общественный порядок.

Видовые объекты - подсистемы более узкого круга социальных интересов, охраняемых кодексом от еще более сходных, чем при посягательствах на родовые объекты, преступлений. По ним дифференцируется Особенная часть на главы.

Непосредственный объект - это обязательный элемент составов конкретных преступлений - объект убийства, подлога, получения взятки и т.д.

Иногда родовой и видовой объекты совпадают. В таких случаях разделы и главы Кодекса озаглавлены одинаково. Например, два родовых объекта XII раздела УК "Преступления против мира и безопасности человечества" совпадают с видовыми. Аналогичное положение в разделе XI "Преступления против военной службы", где гл. 33 называется так же.

Методологией классификации объектов на общий, родовой, видовой и непосредственный служат диалектический закон соотношения общего, особенного и единичного (отдельного), а также метод системного структурирования целых систем на подсистемы и элементы.

Как представляется, не следует политизировать мотивы законодателя, который в системе Особенной части ставил главу о государственных преступлениях на первое место. В некоторых источниках говорится, что все три Уголовных кодекса РСФСР низводили "личность до третьестепенного по своей значимости объекта уголовно-правовой охраны. Антигуманность такого архаичного подхода законодателя к важности охраны этого ценнейшего социального блага, игнорирование при этом международно принятых аксиологических стандартов более чем очевидны"*(13).

Это, однако, не так очевидно, если исходить из исторических реалий: уголовные кодексы, принятые в XIX и первой половине ХХ в., в Особенной части, как правило, на первое место ставили главу о государственных преступлениях. Например, в системе Уголовного кодекса ФРГ 1871 г. раздел первый называется "Измена миру, государственная измена и создание угрозы демократическому правовому государству", раздел второй - "Измена Родине и угроза внешней безопасности". раздел шестнадцатый - "Нормы об уголовных деяниях против жизни".

Уголовные кодексы, принятые во второй половине ХХ в., принципиально меняют шкалу правоохраняемых ценностей. Так, Уголовный кодекс Швеции 1965 г. на первое место в части второй, соответствующей Особенной части, ставит гл. 3 "Преступления против жизни и здоровья". Глава 32 "Об измене и других государственных преступлениях" замыкает структуру Особенной части Уголовного кодекса Испании 1995 г. Книга II Кодекса начинается с раздела I "Убийство и его виды". Далее идут разделы, главы, статьи о других преступлениях против личности. Два последних раздела посвящены нормам об измене государству и о преступлениях, связанных с национальной безопасностью (раздел XXIII) и о преступлениях против международного сообщества (раздел XXIV). В испанском кодексе имеется раздел, которого нет даже в самых демократических государствах: это раздел XV "О преступлениях против прав трудящихся". Его ст. 311-318 регламентируют ответственность за ограничение прав наемных рабочих, признанных законами, коллективными договорами или индивидуальными контрактами, за незаконную торговлю рабочей силой, способствование незаконной иммиграции, ограничение права на забастовку либо ограничение прав профсоюзов, нарушение правил безопасности труда и другие. Неплохая модель для совершенствования российского уголовного законодательства.

Уголовный кодекс Польши 1997 г. содержит в Особенной части 44 главы. Система следующая: "Преступления против мира, человечности, военные преступления", "Преступления против Республики Польша", "Преступления против обороноспособности", "Преступления против жизни и здоровья", "Преступления против общей безопасности", "Преступления против безопасности движения", "Преступления против окружающей среды", "Преступления против свободы", "Преступления против свободы совести и вероисповедания", "Преступления против сексуальной свободы и нравственности", "Преступления против семьи и опеки", "Преступления против чести и телесной неприкосновенности", "Преступления против трудовых прав", "Преступления против деятельности государственных учреждений, а также органов территориального самоуправления", "Преступления против правосудия", "Преступления против выборов и референдумов", "Преступления против публичного порядка", "Преступления против охраны информации", "Преступления против достоверности документов", "Преступления против имущества", "Преступления против хозяйственного оборота", "Преступления против оборота денег и ценных бумаг". Отдельная часть - "Воинская часть" о воинских преступлениях со сквозной нумерацией Кодекса. Всего в польском Кодексе 363 статьи.

Уголовный кодекс РФ 1996 г. кардинально изменил систему Особенной части, строго следуя конституционной иерархии социальных интересов. Она изображается обычно так: "личность - общество - государство". Однако при этом вовсе не должно создаваться впечатление о первостепенности личности, второстепенности общества, состоящего из личностей, и третьестепенности государства.

Ошибочная концепция "разгосударствления", рассматривающая государство только в виде тоталитарного монстра, привела к тяжелым последствиям для России. Сказалась она и на структуризации Особенной части Кодекса: гл. 29 о посягательствах на основы конституционного строя и безопасность государства оказалась в предпоследнем разделе его. Аксиоматично, что слабое государство не способно защитить ни личность, ни общество. В польском Уголовном кодексе обоснованно на первом месте стоят главы о преступлениях против мира и против государства. Такую же позицию занял Уголовный закон Латвии 1998 г.

В свете сказанного представляется, что при дальнейшем совершенствовании Уголовного кодекса РФ целесообразно выделить главу о преступлениях против основ конституционного строя и безопасности государства в самостоятельный раздел и поставить его на второе место после первого раздела о преступлениях против мира и безопасности человечества. На третьем месте поместить раздел о преступлениях против личности.

При проектировании Уголовного кодекса РФ возникали вопросы, на какое место поставить раздел о преступлениях против мира и безопасности человечества: на первое, второе, после раздела о преступлениях против личности, или в конце Особенной части. Надо ли на второе место после раздела о преступлениях против личности помещать раздел о преступлениях против собственности или раздел о преступлениях против общественной безопасности. Следует ли разъединять главы о служебных преступлениях в зависимости от того, выполняет должностное лицо свои функции в государственном или частном секторе.

Большинство членов согласительной комиссии, образованной Государственной Думой, пришло к выводам, соответствующим действующей структуре Кодекса. Меньшинство, в их числе и автор данной главы курса профессор Н.Ф.Кузнецова, считало, что раздел о преступлениях против мира и безопасности человечества должен стоять первым в Особенной части. Доводы: последовательность разделов отражает опасность предусматриваемых в нормах преступлений и ценность охраняемых объектов, преступления против мира и безопасности человечества - наиболее опасные. В ст. 15 Конституции РФ провозглашен приоритет международного права над внутригосударственным.

Уголовный закон Латвии 1998 г. обоснованно поместил главы о преступлениях против человечества, против мира, военные преступления, геноцид в начало Особенной части. Затем идут главы о преступлениях против государства, преступления против природной среды, о причинении смерти. Уголовный кодекс Республики Беларусь 1999 г. также на первое место поставил раздел "Преступления против мира, безопасности человечества и военные преступления". Уголовный кодекс Республики Узбекистан раздел о преступлениях против мира и безопасности поместил на второе место после главы о преступлениях против личности. В этом разделе две главы: "Преступления против мира и безопасности человечества" и "Преступления против республики Узбекистан".

Раздел о преступлениях против общественной безопасности по тем же основаниям ценности объектов, повышенной опасности преступных посягательств на них правильнее помещать сразу за разделом о преступлениях против личности. Преступления, посягающие на общественную безопасность, причиняют значительный физический вред, и не одной личности, а многим лицам. Поэтому интересы всемерной охраны личности обусловливают постановку раздела о преступлениях против общественной безопасности сразу за разделом о преступлениях против личности. Модельный Уголовный кодекс для стран-участниц СНГ, принятый Межпарламентской Ассамблеей стран-членов СНГ в феврале 1996 г., обоснованно поместил раздел о преступлениях против общественной безопасности и общественного порядка на второе место вслед за разделом о преступлениях против личности.

Уголовный кодекс Республики Таджикистан 1998 г. правильно учел близость характера и степени опасности преступлений против общественной безопасности к преступлениям против личности, сконцентрировав их в разделе VIII "Преступления против общественной безопасности и здоровья населения", который расположил на втором месте после раздела о преступлениях против личности.

Как отмечалось в 1-м томе настоящего курса, большую дискуссию на согласительной комиссии и на заседаниях Государственной Думы вызвал вопрос о том, должна ли быть единая глава о служебных преступлениях в государственных и частных структурах или следует развести нормы о них по разным главам*(14). То же меньшинство в согласительной комиссии Госдумы и все без исключения высшие правоохранительные и судебные органы - Верховный и Арбитражный суды, ФСБ, МВД, Генеральная прокуратура и другие, а также депутаты, за единичным исключением, поддержали предложение о конструировании единой главы о преступлениях по службе государственной и частных должностных лиц. Аргументы: служащие и в первом и во втором случае выполняют одинаковые функции. Конституция РФ устанавливает равную охрану всех форм собственности, хозяйствования и управления. Пять государств из числа бывших союзных республик, не дожидаясь принятия нового Уголовного кодекса, установили равную ответственность должностных лиц, независимо от организационно-правовых форм их учреждений. Уголовный кодекс РСФСР в нормах о преступлениях против собственности еще в 1994 г. отказался от разной охраны таковой, правильно посчитав хищением любые посягательства на чужую собственность. Уже тогда была сконструирована общая глава. Но в связи с тем, что в течение длительного времени в Кодекс РСФСР 1960 г. не вносились изменения, позволяющие наказывать за должностные преступления, к примеру, за коммерческий подкуп, сотни и сотни частных взяточников и субъектов корыстных злоупотреблений по службе оставались безнаказанными. Не нужно доказывать, насколько это способствовало криминализации реставрируемых в России частнособственнических отношений.

К сожалению, ожидание скорого принятия нового Кодекса удержало депутатов Государственной Думы от правильного решения отнюдь не второстепенного вопроса.

Правильность конструирования единой главы в соответствии с международным и конституционным принципами равенства подтвердило последующее законодательство, в том числе уголовное. Во всех федеральных законах прочно утвердилась формула об ответственности, "независимо от организационно-правовых форм" собственности, хозяйствования, управления. Также формулируют уголовную ответственность и нормы, внесенные в Кодекс РФ после его вступления в силу. Так, ст. 215.1 Кодекса предусматривает равную ответственность за незаконные прекращение или ограничение подачи потребителям электрической энергии либо отключение их от других источников жизнеобеспечения, совершенные должностным лицом, а равно лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации. Диспозиция ст. 145.1 УК формулируется следующим образом: "Невыплата свыше двух месяцев заработной платы, пенсий, стипендий, пособий и иных установленных законом выплат, совершенная руководителем предприятия, учреждения или организации независимо от формы собственности из корыстной или иной личной заинтересованности".

Глава 23 "Преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях" нарушает принцип равенства граждан перед уголовным законом, независимо от должностного подчинения (ст. 4 УК)*(15). Поскольку этот принцип носит международно-правовой характер, а ст. 15 Конституции РФ устанавливает приоритет международного права над внутригосударственным, предложение об объединении глав 23 и 30 УК РФ остается актуальным.

Уголовный закон Латвии уравнивает наказуемость должностных лиц предприятий, независимо от их организационно-правовых форм, за злоупотребление полномочиями и превышение их, халатность, недозволенное принятие имущественных благ, коммерческий подкуп. Уголовный кодекс Республики Беларусь, кодексы других государств из числа бывших союзных республик, за исключением Узбекистана, предусматривают в разных главах или статьях ответственность за преступления по службе в государственных и частных организациях.

При принятии Уголовного кодекса РФ вставал вопрос о стилистическом единообразии и точности наименования его разделов. Было решено, что термин "против" тех или иных преступлений точнее всего выражает взаимосвязь ценности правоохраняемых интересов с опасностью преступных посягательств на них. Как правило, это удавалось сделать. Исключения допущены в разделе VIII "Преступления в сфере экономики", в гл. 26 "Экологические преступления", в гл. 28 "Преступления в сфере компьютерной информации". Уголовный кодекс Республики Таджикистан нашел для главы о компьютерных преступлениях более удачное наименование: "Преступления против информационной безопасности". Современная пословица гласит: "кто владеет информацией, тот владеет миром". И по существу это верно, ибо информационная безопасность ныне приобретает величайшую ценность, а компьютерная преступность - глобальную опасность международного характера.

_ 3. Общая характеристика структуры Особенной части Уголовного кодекса РФ

Раздел VII "Преступления против личности" - первый в Особенной части Уголовного кодекса. Он состоит из 5 глав и 54 статей и является одним из самых больших разделов Кодекса. В зависимости от ценности видовых объектов главы раздела объединяют нормы о преступлениях против жизни и здоровья (гл. 16), о преступлениях против свободы, чести и достоинства личности (гл. 17), о преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы личности (гл. 18), о преступлениях против конституционных прав и свобод человека и гражданина (гл. 19), о преступлениях против семьи и несовершеннолетних (гл. 20).

В процессе работы над проектами Уголовного кодекса РФ и Модельного Уголовного кодекса для стран СНГ вносились предложения об уточнении названия данного раздела в соответствии с содержанием родового и видового объектов. Как известно, личность - это система социально-демографических, социально-ролевых и социально-психологических свойств человека. Понятия "человек", "гражданин", "личность" не однопорядковые. Человек обретает свойства личности и гражданина не с момента рождения. Жизнь и здоровье, половую неприкосновенность Кодекс охраняет с момента появления ребенка на свет. Гражданином личность становится в определенное время и при определенных условиях, регулируемых законами о гражданстве. При этом гражданин, как ранее отмечалось, может быть российским и иностранным, а может быть лицом без гражданства или с двойным или даже с тройным гражданством.

В международном праве употребляется формулировка "человек и гражданин". Она использована законодателем в гл. 19 УК о преступлениях против конституционных прав человека и гражданина. Кроме того, видовой объект преступлений против семьи и несовершеннолетних не согласуется с наименованием родового объекта "личность". Модельный Уголовный кодекс для стран СНГ озаглавил данный раздел - "Преступления против личности и гражданина". Раздел VII УК Республики Беларусь назван "Преступления против человека". Общая характеристика родового объекта в разделе VII УК РФ подлежит расширительному толкованию: "Против человека, личности и гражданина".

Глава 20 "О преступлениях против семьи и несовершеннолетних", строго говоря, выпадает из группы преступлений с родовыми объектами "личность". Наверное, ее уместнее перенести в гл. 25 и назвать "О преступлениях против семьи, несовершеннолетних, здоровья населения и общественной нравственности". Во всяком случае, новые кодексы стран СНГ эту главу помещают в разных разделах.

Второй раздел Особенной части Кодекса - раздел VIII посвящен преступлениям в сфере экономики. Он включает три главы: о преступлениях против собственности (гл. 21), о преступлениях в сфере экономической деятельности (гл. 22), о преступлениях против интересов службы в коммерческих и иных организациях (гл. 23) и насчитывает 48 статей. Второе место этого раздела в системе Особенной части при его проектировании оспаривалось, поскольку не согласуется со шкалой социальных интересов экономики в сравнении с общественной безопасностью. Последняя подрывается такими преступлениями, как терроризм, захват заложников, криминальный оборот оружия и наркотиков, посягательства на радиационную, информационную, транспортную, техническую или экологическую безопасность. Как отмечалось, в Модельном Уголовном кодексе для стран СНГ, а также в ряде новых уголовных кодексов этих стран на второе место поставлен раздел об общественной безопасности.

Новой и поэтому наиболее сложной для разработчиков проектов Кодекса оказалась гл. 22 "Преступления в сфере экономической деятельности". Трудность в конструировании норм обусловливалась бланкетностью большинства из них, необходимостью четкого размежевания Уголовного и Гражданского, Бюджетного, Налогового, административного кодексов, а также реалистичностью прогнозирования новых форм предпринимательской преступности. Это самая "рыночная" глава Кодекса. При ее конструировании требовалось, с одной стороны, оградить законную предпринимательскую деятельность от преступных посягательств на нее, с другой - пресечь криминальное предпринимательство.

Значительная "бланкетизация" этой главы требует обширного и постоянно обновляемого приложения к Кодексу, хотя бы в виде наименования и источников нормативных актов из других отраслей законодательства. Для проведения оптимально жесткой границы между уголовным и смежными отраслями права при разработке гл. 22 УК в диспозиции норм были внесены криминообразующие признаки: материальный ущерб с указанием, где это возможно, размера такового, корыстные либо иные низменные мотивы и цели, насильственный или обманный способ совершения деяния, должностное положение субъекта преступления, неоднократность, наличие группы.

Полностью новой является гл. 23 УК "Преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях". Она в четырех нормах регламентирует должностные и служебные преступления в коммерческих и иных организациях. В качестве конкретных составов выделены злоупотребление полномочиями (ст. 201), злоупотребление полномочиями частными нотариусами и аудиторами (ст. 202), превышение полномочий служащими частных охранных или детективных служб (ст. 203), коммерческий подкуп (ст. 204).

Сопоставление гл. 23 УК с родственной по объему гл. 30 УК "Преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления" показывает, что количество норм в последней втрое превышает объем первой. Между тем только одна норма - ст. 289 УК "Незаконное участие в предпринимательской деятельности" не распространяется, и то в определенной мере, на субъектов гл. 23. Отсутствие в ней таких актуальных ныне норм, как норм об ответственности за отказ в предоставлении информации Федеральному Собранию РФ или Счетной палате РФ (ст. 287 УК) (что и делается на практике со ссылкой на коммерческую или банковскую тайну), за халатность и служебный подлог, не поддается объяснению.

Санкции в нормах гл. 23 УК в два раза ниже, нежели в статьях гл. 30 УК. Например, максимальная санкция за квалифицированный состав получения подкупа частным управляющим по ч. 4 ст. 204 УК - до пяти лет лишения свободы, в ч. 4 ст. 290 УК - безальтернативная санкция от семи до двенадцати лет лишения свободы с конфискацией имущества или без таковой. Противоречит принципам равенства и справедливости также то обстоятельство, что ни в одной из четырех норм гл. 23 нет такой санкции, как конфискация имущества.

Глава 23 УК резко критиковалась в согласительной комиссии Государственной Думы. Но большинством голосов при поддержке депутатов от партии НДР на заседаниях комиссии данная глава была принята.

Представляется, что перед новым составом Государственной Думы целесообразно поставить вопрос о включении гл. 23 УК в гл. 30. Кроме того, понятие "должностное лицо" пора заменить термином "служащий", а наименования соответствующих глав и норм заменить словами "о служебных преступлениях" или "о преступлениях по службе". Какие бы функции не выполнял служащий, если его деяние сможет причинить общественно опасные последствия как от должностного преступления, оно подлежит криминализации, т.е. объявлению законом преступным. Содержание функций служащих имеет значение для административного законодательства (см., например, Федеральный закон "Об основах государственной службы Российской Федерации" от 31 июля 1995 г.). Должностное положение, принадлежность к государственным служащим категорий "А" и "Б" или, как сказано в примечаниях 2-3 к ст. 285 УК, к лицам, занимающим государственные должности Российской Федерации или субъектов федерации, в преступлениях по службе надо рассматривать как квалифицирующие элементы служебных преступлений.

Одновременно это положит конец бесконечным и малопродуктивным спорам в теории и на практике, касающимся понятия должностного лица, его отличия от государственного служащего, различий в понятиях должностного лица в уголовном, государственном, административном и других отраслях законодательства.

Раздел IX УК "Преступления против общественной безопасности и общественного порядка" - третий в Особенной части. В нем пять глав и 71 статья. Это первый раздел по числу статей и одинаковый по числу глав с разделом VII - "Преступления против личности".

В Уголовном кодексе РСФСР 1960 г. глава о преступлениях против общественной безопасности и общественного порядка помещалась на десятом месте, что, разумеется, не отражало реальной ценности охраняемых интересов и опасности преступлений, их нарушающих. Недостатком этой главы в прежнем Кодексе являлся и большой разброс в характере опасности предусмотренных в ней преступлений. Можно сказать, что глава оказывалась своего рода "корзиной", куда законодатель сбрасывал нормы, которые не укладывались в другие главы. Поэтому при разработке данного весьма непростого раздела приходилось предельно четко определять видовые объекты, структуризацию раздела по главам.

Раздел IX УК основан на двух родовых объектах - общественной безопасности и общественном порядке и, по меньшей мере, на восьми видовых объектах. Не все из них названы в заголовках пяти глав. Так, гл. 24 объединяет три группы норм об общеопасных преступлениях, не связанных с нарушениями специальных правил безопасности (нормы о терроризме, бандитизме, организации преступного сообщества), о преступлениях, связанных с нарушением специального права (при ведении горных работ, пожарной безопасности и т.п.), о нарушении общественного порядка (массовые беспорядки, хулиганство). Объекты этих преступлений можно именовать "подвидовыми".

Нормы о преступлениях против специальной общественной безопасности все бланкетные. В отличие от экономических преступлений, криминообразующим признаком не всегда может служить однозначно измеренный в минимальных размерах оплаты труда материальный ущерб. Преступлениями против общественной безопасности причиняется прежде всего реальный или угрожаемый, непосредственный либо опосредованный, физический вред жизни и здоровью населения. Поэтому расшифровка специальных норм производится главным образом путем указания перечня предметов преступления и способов нарушения правил безопасности. Например, как раскрыть дважды бланкетную ст. 222 УК о незаконном обороте оружия? Законодатель вынужден описывать виды незаконного оборота и виды оружия в неуголовном законе. При проектировании этой статьи постоянно с помощью криминалистов - специалистов по оружию уточнялось и то и другое. В настоящей редакции данная норма считает незаконным обращением приобретение, передачу, сбыт, хранение, перевозку или ношение оружия, его основных частей, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств (аналогично сконструирована норма о незаконном обороте наркотических средств, однако перечень таковых содержится в ином законодательстве).

Глава 25 УК "Преступления против здоровья населения и общественной нравственности" также базируется на охране двух видовых объектов, что отражено в ее названии. Посягательствами на видовой объект - "здоровье населения" признаны, прежде всего, посягательства, связанные с оборотом наркотических средств (ст. 228-233 УК). Целых шесть норм тщательно регламентируют наказания за эти деяния, что обусловлено большой опасностью и неблагоприятным прогнозом преступности, связанной с наркотиками, в стране.

Уголовный кодекс РФ извлек уроки из чернобыльской катастрофы и сформулир