Книги, главы из книг для написания диплома, курсовой работы, реферата по предмету Юриспруденция: Обзор судебной работы гарнизонных военных судов по рассмотрению уголовных дел за 2005 год - 3. Ошибки в квалификации преступлений -"Электив"

3. Ошибки в квалификации преступлений

Насильственные действия военнослужащего не могут быть квалифицированы, как должностное преступление, если он не являлся начальником для потерпевшего по воинскому званию либо начальником или старшим по должностному положению.

Ивановским гарнизонным военным судом сержант Холодков был признан виновным в том, что в шестом часу 19 февраля 2005 года в казарме войсковой части он из чувства мести за избиение нанес по одному удару ножом в грудь рядовым Сухомлинову и Сорокину и четыре удара ножом в грудь рядовому Рамазанову, причинив Сухомлинову и Рамазанову легкий вред здоровью, а Сорокину - тяжкий вред здоровью.

Указанные действия Холодкова были квалифицированы судом по пунктам "а" и "в" ч. 3 ст. 286 УК РФ.

Между тем согласно ст. 33 Устава внутренней службы ВС РФ сержанты являются начальниками для солдат одной с ними воинской части.

Холодов же являлся военнослужащим войсковой части 31688, которую самовольно оставил, и к воинской части 03333 был лишь прикомандирован на время производства следственных действий, а, следовательно, начальником для потерпевших не был.

В связи с изложенным судебная коллегия по уголовным делам Московского окружного военного суда переквалифицировала содеянное Холодовым в отношении Сорокина на ч. 1 ст. 111 УК РФ, а в отношении Рамазанова и Сухомлинова на ч. 1 ст. 115 УК РФ.

***

По настоящему делу следует иметь в виду, что, обоснованно указав на ошибку суда первой инстанции при определении отношений подчиненности между Холодковым и потерпевшими, окружной военный суд не раскрыл в обзоре судебной практики, почему содеянное виновным квалифицировано по статьям, предусматривающим ответственность за общеуголовные преступления, а не за нарушение уставных правил взаимоотношений между военнослужащими при отсутствии между ними отношений подчиненности, что порождает сомнения в обоснованности принятого решения и существенно снижает информационную ценность приведенного примера.

Постановление о прекращении уголовного дела в связи с примирением осужденного с потерпевшим отменено, поскольку суд ошибочно признал, что телесные повреждения потерпевшему были причинены на личной почве и не затрагивали отношений подчиненности.

Органами предварительного следствия старшина 2 статьи Лошманов обвинялся в том, что во время исполнения обязанностей дежурного по дивизиону он, желая наказать подчиненного ему дежурного по кубрикам матроса Мурзакаева за хищение денег, ударил его кулаком в лицо, причинив перелом челюсти, то есть в совершении преступления, предусмотренного п. "а" ч. 3 ст. 286 УК РФ.

Владивостокский гарнизонный военный суд переквалифицировал содеянное Лошмановым на ч. 1 ст. 112 УК РФ и уголовное дело в отношении него прекратил в связи с примирением с потерпевшим. При этом суд исходил из того, что насилие к потерпевшему осужденный применил в связи с хищением у него Мурзаковым денег, то есть на личной почве, содеянное не было связано со служебной деятельностью и не посягало на отношения подчиненности.

Судебная коллегия Тихоокеанского флотского военного суда, рассмотрев дело по кассационному представлению прокурора, постановление судьи отменила и дело направила на новое судебное разбирательство, поскольку суд первой инстанции, правильно установив, что во время применения насилия Лошмановым к Мурзакову оба они исполняли обязанности по военной службе, сделал необоснованный вывод об отсутствии между ними в период возникшего конфликта служебных отношений.

Между тем, Лошманов как начальник по воинскому званию и как дежурный по подразделению обладал в отношении Мурзакова определенными Уставом внутренней службы полномочиями, в соответствии с которыми он должен был и действовать, а не избивать последнего. Применив насилие к Мурзакову, Лошманов превысил тем самым предоставленные ему как дежурному по дивизиону полномочия, а поэтому оснований для переквалификации содеянного на статью, предусматривающую ответственность за преступление против личности, не имелось.

Без достаточных оснований суд принял решение о прекращении уголовного дела на основании ст. 25 УПК РФ также и потому, что сделал это, не проверив наличия по делу такого необходимого условия для его прекращения по данному основанию, как заглаживание осужденным причиненного вреда.

Преступные действия подчиненного не могут квалифицироваться по ст. 334 УК РФ, если насилие в отношении начальника применено в связи с его неправомерными действиями.

Рядовой Григорян, будучи недовольным поведением заместителя начальника заставы старшего лейтенанта Коростелева, ударил его металлическим диском от штанги по голове, причинив легкий вред здоровью, за что был осужден 5 гарнизонным военным судом по ч. 1 ст. 334 УК РФ.

Судебная коллегия Северо-Кавказского окружного военного суда приговор изменила, поскольку согласно ст. 334 УК РФ насилие в отношении начальника может быть квалифицировано по данной статье лишь в том случае, когда насильственные действия совершены в отношении него во время исполнения им обязанностей военной службы или в связи с исполнением этих обязанностей, то есть совершены в связи с правомерными действиями начальника по службе.

Между тем из материалов дела усматривается, что Григорян ударил Коростелева диском по голове в ответ на то, что последний дважды ударил его автоматом по голове, за что позже был осужден по п. "а" ч. 3 ст. 286 УК РФ.

В связи с изложенным содеянное осужденным было переквалифицировано на ч. 1 ст. 115 УК РФ.

Хищение чужого имущества не может квалифицироваться, как грабеж, если потерпевший не видел момента похищения принадлежащего ему имущества и это осознавал виновный.

Владивостокским гарнизонным военным судом Анисимов был признан виновным в грабеже, совершенном с незаконным проникновением в жилище, и осужден по п. "в" ч. 2 ст. 161 УК РФ.

Согласно приговору Анисимов с целью хищения чужого имущества ночью незаконно проник в жилой дом гражданки Яковлевой. Обнаружив там шкатулку с бижутерией и другое имущество на общую сумму 685 рублей, он спрятал их в своей одежде, после чего был обнаружен потерпевшей и скрылся.

Мотивируя свой вывод о квалификации преступных действий Анисимова, суд первой инстанции указал в приговоре, что он был застигнут потерпевшей при совершении хищения, однако довел свое намерение до конца и скрылся с похищенным.

Между тем при проникновении Анисимова в дом и совершении им хищения Яковлева спала и очевидцем содеянного им не была, что понимал и осужденный. После своего обнаружения потерпевшей он сразу убежал из дома, и она узнала о совершенном им хищении лишь после задержания Анисимова сотрудниками милиции и изъятия у него похищенного.

При таких обстоятельствах оснований считать, что Анисимов совершил открытое хищение чужого имущества у суда не имелось, в связи с чем преступные действия осужденного были переквалифицированы судебной коллегией Тихоокеанского флотского военного суда на ч. 3 ст. 158 УК РФ.

Исполнителем преступления может быть признано только лицо, принимавшее непосредственное участие в совершении объективной стороны состава преступления.

Красноярским гарнизонным военным судом Советников был признан виновным в неправомерном завладении автомобилем без цели хищения, совершенном группой лиц по предварительному сговору, и осужден по п. "а" ч. 2 ст. 166 УК РФ.

Западно-Сибирский окружной военный суд переквалифицировал содеянное Советниковым на ч. 1 ст. 166 УК РФ, указав в определении, что по смыслу закона угон может расцениваться, как совершенный группой лиц лишь тогда, когда каждый из участников преступления совершает действия, образующие его объективную сторону, чего по настоящему делу не усматривается.

Как следует из материалов дела, Советников, обнаружив припаркованный автомобиль, принадлежащий гражданину Батракову, предложил Салимулину и Тарасову покататься, с чем последние согласились. После того, как Советников проник в указанное транспортное средство и завел двигатель, в него также сели Салимулин и Тарасов, которые от начала и до окончания поездки находились в автомобиле в качестве пассажиров и никакой помощи Советникову в его угоне не оказывали. При таких обстоятельствах содеянное Советниковым не могло рассматриваться, как преступление, совершенное группой лиц по предварительному сговору.

Угроза при разбое заведомо неисправным оружием не дает основания квалифицировать преступные действия по ч. 2 ст. 162 УК РФ, как совершенные с применением оружия.

26 гарнизонный военный суд признал Овчаренко виновным в совершении разбоя с применением оружия в связи с тем, что он при нападении угрожал неисправным газовым пистолетом.

Судебная коллегия по уголовным делам 3 окружного военного суда исключила из обвинения Овчаренко указанный квалифицирующий признак, поскольку суд первой инстанции при рассмотрении уголовного дела не учел разъяснений, данных в п. 23 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 декабря 2002 года N 29 "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое", согласно которым, если лицо лишь демонстрировало оружие или угрожало заведомо негодным или незаряженным оружием либо имитацией оружия, например макетом пистолета, игрушечным кинжалом и т.п., не намереваясь использовать эти предметы для причинения телесных повреждений, опасных для жизни или здоровья, его действия (при отсутствии других отягчающих обстоятельств) с учетом конкретных обстоятельств дела следует квалифицировать как разбой, ответственность за который предусмотрена частью первой статьи 162 УК РФ, либо как грабеж, если потерпевший понимал, что ему угрожают негодным или незаряженным оружием либо имитацией оружия.

Хищение взрывных устройств квалифицируется по ст. 226 УК РФ и в дополнительной квалификации по ст. 160 УК РФ не нуждается.

Спасск-Дальним гарнизонным военным судом командир войсковой части 35386 Шилин был осужден по п. п. "а", "в" ч. 3 ст. 226, ч. 4 ст. 160, ч. 3 ст. 33 и ч. 1 ст. ст. 222, 292 УК РФ, а офицер этой же части Исаченко - по п. "а" ч. 3 ст. 226, ч. 4 ст. 160 и ч. 1 ст. 222 УК РФ.

Они были признаны виновными в том, что в июле 2004 года, действуя группой лиц по предварительному сговору, совершили хищение из указанной части взрывателей ВПЗ-1, содержащих взрывчатое вещество тетрил, в растрате чужого имущества в особо крупном размере, кроме того, Шилин в организации перевозки взрывчатых веществ и в служебном подлоге, а Исаченко в перевозке взрывчатых веществ.

Согласно приговору Шилин, достоверно зная, что взрыватели ВПЗ-1 переведены в четвертую категорию и подлежат уничтожению, желая извлечь выгоду от реализации алюминиевых корпусов указанных взрывателей, договорился с Исаченко их похитить.

С этой целью по указанию Шилина за его подписью были изготовлены фиктивные сопроводительные листы и накладные с гербовой печатью части на получение Исаченко этих взрывателей и доставку их в войсковую часть 86697, по которым Исаченко 3, 5, 6, 8, 9 и 10 июля 2004 года получил 36580 взрывателей ВПЗ-1 общей стоимостью 40182031 рубль 60 копеек, содержащих 951 кг 80 г взрывчатого вещества, и вывез их в указанные дни с территории части к месту хранения.

Чтобы скрыть хищение, Шилин приказал своим подчиненным оформить фиктивные накладные на получение взрывателей и их уничтожение на территории своей войсковой части в июне 2004 года, подписал их и скрепил гербовой печатью.

В последующем, с июля по сентябрь 2004 года, Исаченко производил разборку взрывателей в месте их хранения, пока не был задержан сотрудниками милиции.

Рассмотрев дело по кассационной жалобе защитника, судебная коллегия по уголовным делам Дальневосточного окружного военного суда исключила из приговора ст. 160 ч. 4 УК РФ, так как предназначавшаяся к сдаче в металлолом алюминиевая оболочка от устройства ВПЗ-1 является составной частью единого взрывного устройства, ответственность за хищение которого в целом предусмотрена ст. 226 УК РФ, в связи с чем содеянное ими не нуждается в дополнительной квалификации по ст. 160 УК РФ.

Использование заведомо подложного документа считается оконченным преступлением с момента предъявления такового, независимо от достижения цели, в связи с которой он был предъявлен.

Саратовским гарнизонным военным судом лейтенант Видинеев 26 апреля 2005 года был признан виновным в использовании заведомо подложного документа и осужден по ч. 3 ст. 327 УК РФ.

Как признал установленным суд, старший прапорщик Видинеев, имея намерение обманным путем добиться присвоения ему офицерского звания, представил командованию части заведомо подложную копию диплома об окончании им техникума с выпиской из семестровых и экзаменационных ведомостей, с учетом которой 30 июня 2003 года ему было присвоено воинское звание младший лейтенант.

Рассмотрев уголовное дело 24 июня 2005 года, судебная коллегия по уголовным делам Приволжского окружного военного суда приговор в отношении Видинеева отменила по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 2 ст. 78 УК РФ срок давности привлечения к уголовной ответственности исчисляется со дня совершения преступления и до момента вступления приговора в законную силу.

По смыслу уголовного закона, преступление, предусмотренное ст. 327 ч. 3 УК РФ, считается оконченным не с момента достижения преступного результата, а с момента предъявления заведомо подложного документа с целью достижения этого результата.

Как усматривается из материалов дела, Видинеев предъявил подложный документ 23 мая 2003 года, когда было составлено представление о назначении его на вышестоящую должность, и 30 мая 2003 года, когда проводилась аттестация на присвоение ему офицерского звания, а приговор в отношении него вступает в законную силу в день вынесения кассационного определения - 24 июня 2005 года.

Таким образом, с учетом того, что преступление, предусмотренное ч. 3 ст. 327 УК РФ, является преступлением небольшой тяжести, и срок давности за него в соответствии с п. "а" ч. 1 ст. 78 УК РФ равен 2 годам, а с момента совершения преступления до вступления приговора в законную силу (рассмотрения дела судом кассационной инстанции) прошло более этого срока судебная коллегия уголовное дело в отношении Видинеева прекратила на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.

***

Относительно решения, принятого окружным военным судом по делу Виденеева, следует иметь в виду, что согласно практике Президиума Верховного Суда Российской Федерации в случае истечения срока давности уголовного преследования после постановления приговора до его вступления в законную силу кассационная инстанция должна не отменять приговор и прекращать уголовное дело, а освобождать виновного от наказания (Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за четвертый квартал 2005 года, уголовное дело в отношении Городовича и Соложенко).